— Хлебни, командир, — художник протягивает мне стандартную армейскую флягу. И где только надыбать успел? Или она у него изначально с собой была? — Оля, иди, приложись — полегчает. Точно говорю.

Принимаю и осторожно отхлебываю. А недурной коньяк, однако. Шептун сует под самый нос шоколадный батончик. Помотав головой, отказываюсь. Снова, уже без опаски, прикладываюсь к фляжке. И-эх — хорошо! Огненный шар прокатывается по пищеводу как родной. Передаю флягу девочке — самураю. Ох, я бы её сейчас… Аат-стави-ить! Не без борьбы, загоняю слишком разошедшегося зверя в огороженный для него дальний потаенный угол. Сопит огорченно, но повинуется строгому хозяйскому приказу.

— Ну, и хули с тобой делать, ушлепина? Казнить смертью лютой? Ломтями настрогать? Руки — ноги обрубить и собакам бросить?

Вжался в асфальт, трясется крупной дрожью, сейчас еще и обосрётся, муфлон малолетний!

— Чего молчишь, насекомое? — вопрошающе оглядываюсь на соратников. — Ну что — никто уровень приподнять не желает?

Шептун отрицательно и похоже, что брезгливо, кривится. Бледная Амазонка энергично машет заволновавшейся челкой. Оба молчат, но попрятав глаза, все же цепко держат меня и потенциального покойника в поле зрения. Чистоплюи, бля! Ждут, подельнички! Но ведь не ошибся ты в них, Егорка, что весьма и весьма радует.

— Ну что — раз никому кроме меня, ты неинтересен… — по-садистски не спеша, основательно вытираю клинок мачете о дешевую тряпичную куртяшку, облегающую окаменевшую, узкую, обреченно замершую спину… — а ну, пошел на. уй отсюда!

Отхожу к своим. Вижу не скрываемое, откровенное и облегченное одобрение в глазах художника. И радостное — прямо засиявшее, личико Амазонки.

— Бегом, бля, — громовым рыком оглушаю, медленно и неверяще встающего с земли уцелевшего «кролика» — шакаленка. Вскочив, он несется в сторону Пьяной рощи, похоже, совсем не понимая — куда и не разбирая дороги. Пронзительно и резко, хулигански свистит вслед Шептун, ударяя по нашим с Амазонкой ушам. Завистливо смотрю на художника — а вот у меня так никогда не получалось…

…«Вы отразили нападение значительно превосходящего вас по численности противника вашего вида и вышли победителем.

Вами уничтожено индивидуумов вашего вида нулевого уровня: два.

Вами уничтожено индивидуумов вашего вида первого уровня: два.

Количество среди уничтоженных индивидуумов первого уровня обьектов с отрицательной репутацией: два из двух.

Вами достигнут новый уровень! Ваш уровень: 4.

Доступно 3 свободных очка характеристик.

За отражение нападения значительно превосходящего по численности противника вашего вида получено достижение: «Бесстрашный». Награда — 3 свободных очка характеристик. Пунктов репутации +10.

За отражение нападения противника с отрицательной репутацией: пунктов репутации + 5.

За проявленное милосердие к обезоруженному и поверженному противнику, получено достижение: «Милосердный». Награда — 5 свободных очков характеристик. Пунктов репутации + 10.

За гуманизм в отношении умирающего противника и избавление его от страданий, получено достижение: «Гуманист». Награда — 3 свободных очка характеристик. Пунктов репутации +5.

Вы первый в вашем секторе достигли уровня репутации + 30. Награда — 3 свободных очка характеристик.

Вы первый в вашем секторе достигли уровня репутации + 50. Награда — 3 свободных очка характеристик.

Всего пунктов репутации: + 50.

Всего доступных свободных очков характеристик: — 46. Желаете перейти в меню управлением характеристик?»

Н-да, вот это меня премировали! Впору задумываться об эволюции. Хотя я с трудом представляю, как это будет происходить, взбреди в мою голову, например, идея стать монстром — терминатором и одномоментно вкинуть все имеющиеся очки в силу? Сорок шесть очков — это же семьдесят пять процентов из того, что у меня во всех характеристиках имеется сейчас. Я быстренько глянул на свои нынешние показатели. Ну да, точно:

СИЛА — 14

ЛОВКОСТЬ — 15

ВЫНОСЛИВОСТЬ — 14

ИНТЕЛЛЕКТ — 16.

Сколько же времени займет, настолько масштабная перестройка организма? И не грозит ли мне, в процессе такого грандиозного апгрейда, бесхитростно откинуть копыта? Как-то это всё невнятно и непонятно. Где организм, подвергнутый эволюции, возьмет столько белка, кальция и прочей биомассы, необходимой для построения новой улучшенной конфигурации? За счет чего, начнет увеличиваться и укрепляться костный и мышечный каркас? Кости, суставы, связки, мышцы, включая гладкие и сердечную? Одни вопросы без ответов. А эти демиурги хреновы: хоть какой-нибудь мануал по билдингу моего единственного, кстати, боди, в заданных новых условиях обитания, тупо ленятся скинуть. Хоть намекнули бы, коварные рептилоиды — искусители! Что ж, придется действовать на свой страх и риск — привычным эмпирическим путем. Впрочем, почти как всегда и во всем. Не журись, Егорка! Прорвемся. Да и с репутацией этой — полная непонятка. Хотя всё же, понемногу что-то начинает проясняться: у двоих из четырех, уработанных мной чертей, она была в минусе. Интересно у кого? И за что — в минус? Бабушку через дорогу отказались перевести — антитимуровцы? Или завалили кого: не по понятиям, одобряемым демиургами? Я глянул на кули неживых тел, разбросанные вокруг в живописном беспорядке. У мертвых, к сожалению, не спросишь… Да ладно, пох, на самом деле — важно, что у меня этих пунктов плюсовой репутации похоже через край, целый полтинник уже собрал! Только вот, что с ними делать — совершенно непонятно.

— Егор, ты чего подзавис? — голос Шептуна выводит меня из раздумий, — ништяков, поди, большой лопатой отвесили? Любуешься? Кстати, по-запаре не поблагодарил тебя за подмогу в махаловке.

— Брось, — отмахиваюсь я, — ты бы и сам справился. Наоборот, это я у тебя верняковую добычу увел. Мне вот тут еще уровень накинули. — я вкратце излагаю соратникам инфу о полученных бонусах.

Выясняется, что моим спутникам уровень не обломился. Обоим дали по достижению «Бесстрашный», три очка характеристик и десять пунктов репутации. Шептуну накинули ещё пять — за уничтожение противника с отрицательной репой.

— Ладно, об этом потом порассуждаем, — подытоживаю я, — пора уже к нашим делам вернуться. Вечером помозгуем. Ольга, не передумала идти? Тогда всё по плану — Валентин на фишке, мы с тобой за хабаром… Стоять, Зорька! — неожиданно вспоминаю о важном.

— А поведай-ка нам, звезда синеглазая: с чего это тебя вдруг понесло? — вкрадчиво начинаю на пониженных тонах, — Когда? Ты знаешь когда, не прикидывайся! Куда ты полезла? Я тебе говорил — без команды не мотыляться? У тебя головушка закружилась? — и резко повысив голос почти до крика, нависаю над виновато опустившей голову девушкой, — Бессмертной себя почувствовала? Озверина обхерачилась до передоза? Еще раз высунешься без команды… Посажу на даче и будешь крестиком вышивать и вонючие носки бойцам штопать! Зена — королева воинов, бля! Есть команда — идешь и умираешь! Нет команды — сидишь мышью и не дышишь даже попой своей красивой! Что здесь непонятного? Так ты и нас когда-нибудь в блудняк ненужный втравишь и сама подставишься! И легко не умрешь, если мы сотни сложим! (Армейский жаргон. «Сложить сотни» — «груз 200». Погибшие.) По твоей глупости. — заканчиваю спокойно, почти интимно.

Кошусь на Шептуна — тот предельно спокоен и похоже воспринимает происходящее абсолютно правильно. Такая прививка нашей валькирии была необходима. Для её же будущего блага и нашей общей безопасности.

— Прости, Егор. Простите меня, ребята. Это от страха, наверное. Само вырвалось. Я на самом деле — так испугалась! — пискляво шелестит Амазонка. Явно, с трудом удерживаясь от рыданий. — Я больше не…

Что-то подобное у этой девочки в прошлом, похоже уже было. И, судя по всему — не очень светлое. И не так радужно закончившееся. Хм. Ладно — разберемся…

— Детский сад, мля. Смотри у меня! Бог простит, пошли уже, воительница!

Шмыгнув покрасневшим носом, девочка — самурай интенсивно кивает своей восхитительной челкой и по-солдатски четко; носок — пятка, развернувшись кругом, энергично двигает в затененное чрево торгового комплекса. Хорошо хоть не строевым шагом. Это был бы уже явный перебор и означало, что в процессе воспитательной работы — я все-таки перегнул.